Колыванский муж (Лесков) - Викитека
Но раз вам захотелось об этом говорить, скажите мне, пожалуйста, имена ваших женихов и чем они занимаются. Они ушли, но еще раз десять приходили его совращать; когда же увидели, что он не поддается соблазну, оставили его в покое. Вдруг однажды, ранним утром, когда она еще была в постели, он нежданно-негаданно, возвратившись прямо с железной дороги, врывается к ней в спальню, хватает за горло и начинает душить - всё это за то, как потом выяснилось, что осмелились-де в его отсутствие снять замок с дверей его дровяного сарая. Однако несть никакого общества, куда бы великолепие и роскошь не вкрадывалися, то, колико кажится мне, главнее великолепия состояло у бояр иметь великое число служителей. Особенно его ценили за то, что всегда он был весьма щедр и не стягивал никогда шнурков своего кошеля. Пока же оставляю вас на волю всевышнего, да поможет он преуспеянию и благоденствию промышленности суконщиков Англии. Арчаги седл были с каменьями, стремена золотые или с каменьями, муштуки также драгоценными камнями были покрыты, подушки бархатные, шитые или золотом, или серебром, или и низаные жемчугом, с запонами драгоценных камней, попоны тому же великолепию подобные, бархатные или аксаметные золотые, с шитьем иль с низаньем и с каменьями.
Богатые мундиры, тяжелые атласные и бархатные платья, тонкие кружева, цветы и бриллианты - все это сверкало, волновалось и шумело, ослепляя великолепием. Но общим образом сказать, не было никаких ни изыскуемых и тленных украшеней, ни великого числа платей, но пять или шесть, а много до десяти платьев когда имел царь или царица, то уже довольно считалось, да и те нашивали до износу, разве из особливой милости кому плеча своего платья пожалуют. Остается мне еще сказать, что не было тогда ни единого, кто бы имел открытой стол, но разве ближние самые родственники безозву куда обедать ездили, а посторонния инако не езжали, как токмо званые. Но в мирное время за честь себе бояре считали, когда едит по городу, чтобы ему предшествовали человек пятьдесят слуг пешками; слыхал я, что и самые боярани не токмо куда в знатное посещение, но ниже к обедни к своему приходу стыдились без предшествования дватцети или тритцети слуг ехать. Но у всех есть определенный круг постоянных клиентов, так что как таковой конкуренции нет.
Но подождите только шесть дней и пять ночей. Но сие азиацкое великолепие неубытошно было, ибо, сделанные единожды, таковые уборы на многия столетия могли служить. Се есть все, что я мог собрать о роде житья, выезду и одежды царской, а сие самое и показует, коликая простота во всем оном находилась. Каждое воскресенье и каждый праздник он проводил с ними днем несколько часов и был весел, как зяблик. Когда Джек почувствовал себя доверенным этой дамы, он подумал про себя, что, верно, его благословили боги, и, угадав по нити, что ткань должна быть хороша, начал сам задавать ей вопросы. Он извлекает из-под пыли забвения достойного и славного человека по имени Джон Уинчкомб, по прозвищу Джек из Ньюбери. Он был такой веселый товарищ, что стар и млад одинаково называли его Джеком из Ньюбери. Он проявил такое усердие и старательность, что дела процветали великолепно. На другой день поутру, в ожидании Павла Павловича, обещавшего не запоздать, чтобы ехать к Погорельцевым, Вельчанинов ходил по комнате, прихлебывал свой кофе, курил и каждую минуту сознавался себе, что он похож на человека, проснувшегося утром и каждый миг вспоминающего о том, как он получил накануне пощечину.
На Шум прибежал лакей и вывел меня. Однако же он всегда старался быть прилично одетым и не предавался пьянству. Царицы же езжали обыкновенно в колымагах, роде корет, сделанных снаружи на подобие фурманов, где не было ни места, чтоб сидеть, ни окошек, но клали внутрь пуховики для сиденья, а вместо нынешних драгоценных точеных стекол, опускающейся кожею окошки и двери закрывали. Главней же роскош в царских обыкновенных платьях состоял в драгоценных мехах, которые они для подкладки и на опушку одеяней своих употребляли, но мехи сии не купленные и не из чуждых государств привезенные были, но дань, собираемая с сибирских народов. Они были великолепны. В торжественных их одеяниях злато, жемчуг и каменье повсюдова блистали; но обыкновенные одежды, в коих более наблюдали спокойствие, нежели великолепие, были просты, а потому не могли быть причиною сластолюбия, а торжественные толь редко употреблялись и толь крепки были, что .их на, носильные одежды и почитать не должно, но были они яко какия коронныя сосуды, определенные для показания токмо великолепия монарша, и естли не одежды, то по крайней мере украшения их, быв соделаны из золотых блях, жемчугу и камней из рода в род переходили. Корет же не токмо не знали, но и воображения о них не имели, ибо уже и в царствовании Петра Великого ближний мой свойственник, боярин князь Михаиле Иванович Лыков, человек пребогатый, бывши воеводою у города Архангельского, выписал ореховую, украшенную резьбою карету с точеными стеклами, по смерти его сия корета досталась деду моему, и почиталась толь завидною [url=https://myzh-na-chas99.ru]муж на час[/url] и драгоценной вещию, хотя и снова тысечи рублев не стоила, что князь Меншиков делал нападки на деда моего, чтобы ее получить, и за неотдание учинил, что дед мой лишился всех недвижимых именей, которые бы надлежало ему наследовать после супруги князя Лыкова.
При копировании статей копирайт © anime-vampires.moy.su обязателен!!
|
